НАМ НЕ НУЖНЫ УМНЫЕ, НАМ НУЖНЫ ПОСЛУШНЫЕ

Это интервью планировалось как разговор с опытной учительницей начальных классов – о ней, о её работе, о проблемах в педагогике и о том, как изменились дети, родители и школа за последние 35 лет (именно столько лет назад Ирина Прядилкина стала учительницей). Но, как говорится, жизнь вносит свои коррективы, и пока готовилось интервью, Ирина снова ушла из школы, в которой отработала в общей сложности почти 10 лет – на этот раз, как она считает, окончательно и бесповоротно.

 

Начальная школа – крайне важное время в развитии человека: именно здесь закладывается вера в себя как ученика и будущего труженика, формируется способность преодолевать, работать с информацией, находить и исправлять свои ошибки и многие другие важные в последующей жизни  качества, причём формирование всего этого очень зависит от того, какая атмосфера будет  в классе, что, в свою очередь, почти всецело определяется личностью первого учителя.

При этом редко встретишь учителя начальных классов, чью фотографию в 30 лет поместит на свою аватарку в соцсети её ученик с непростой судьбой. 

Дети в классах Ирины Юрьевны, с которой мы знакомы с далёкого 1997 года, всегда были дружными, жизнерадостными и какими-то самодостаточными, и каждый при этом сохранял индивидуальность. Помню, психолог Наташа Логинова даже писала научную работу, что есть 3 типа учителей: традиционный (этакий ментор с диктаторскими повадками – многим, думаю, этот тип хорошо знаком), учитель развивающего обучения (специально обученный вовлекать школьников в решение учебных задач) и интуитивный учитель – он ориентируется на свою интуицию и хорошо чувствует учеников, что и помогает ему создать в классе атмосферу доверия и творческого поиска. В качестве интуитивного учителя Наташа решила исследовать именно Прядилкину.

Уже поэтому Ирина Юрьевна – именно тот учитель, с которым можно и нужно разговаривать о том, что такое начальная школа вчера, сегодня и завтра. 

-- Ира, ключевые вопросы:  какие проблемы ты видишь в современной школе: в родителях, в детях, в учителях и вообще в её, школы, устройстве?

Ну и о себе: как ты решила стать учителем, что тебя в твоей работе греет? И почему Егор фото своего 2 класса с тобой-учительницей на аватарку выложил, когда освободился-реабилитировался?

-- Почему я решила стать учителем?

Всё из детства! У меня всегда были хорошие учителя. Когда пришла в первый класс, абсолютно не умея читать, считать, писать, я настолько полюбила свою  первую учительницу, что сразу решила быть только учителем начальных классов. Решила быть похожей на свою Клавдию Ермолаевну Лубянину, быть такой же доброй, внимательной, умной и справедливой. Вторым моим учителем была моя крёстная мама, моя Наденька Григорьевна Шарова. Она была учителем литературы, поэтому все мои каникулы начинались с большой стопки книг: «Когда прочитаешь, тогда и поедешь домой!» Я была рада проводить в её библиотеке дни и вечера, стремилась перечитать все книги, которые были у неё. 

Летом этого года будет 35 лет, как я стала учителем. Страшно подумать!  Мне жаль детей тех учителей, кто столько лет преподаёт.

Что меня спасает от выгорания? Смена деятельности.

Я несколько раз уходила из школы. Работала в сферах, не связанных с педагогикой. Это и позволяло посмотреть на школу со стороны. Но, рано или поздно, наступал момент, когда я возвращалась. Возвращалась, потому что люблю детей, люблю школу. Мне нравится наблюдать за процессом становления талантов и быть причастной к этому. Среди моих учеников много талантливых людей, много педагогов. Есть руководители школы балета, школы танцев, школы битбокса и школы граффити. Есть преподаватели программирования, английского, фитнес-тренеры.

-- Дети в твоих классах всегда дружные и смышлёные. Что ты с ними делаешь, что они такими становятся?

-- Беру обычных. Сейчас они у меня собраны из трёх классов. В первом классе было 23, во втором добавили до 28, в третьем – до 32 (улыбается). И, как и раньше, ездят со всего города. Два человека с Мясокомбината, один –  с Юшкова, одна – из Солонцов.

Среди выпускников есть те, кто говорит: Ирина Юрьевна, так хотел бы у вас сейчас учиться! Отвечаю: Приходи на экскурсию, в гости. С. (бывший заключённый): Ага, и скажу детям: не будьте дети такими, как я! В школе лучше, чем в тюрьме. Учитесь хорошо!

И такие встречи в школах тоже нужны. Только меня в школе не поймут. Это же не про «красиво». Это про жизнь. Она и такая бывает. Звала [и его], постеснялся прийти (улыбается).

-- Расскажи, какие проблемы сейчас в твоей работе наиболее актуальны?

-- Сейчас огромная проблема в том, что выросло поколение инфантильных родителей: вроде взрослые, а это только внешне. Детей родили, впечатление, что для садика, школы, бабушек, но не для себя. За многих бабушки и дедушки в школу ходят. С детьми до сих пор нянчатся и с внуками. Дети 90-х.

Постоянно занимаюсь репетиторством, всегда надо кого-то спасти ещё вчера. Спасаю. Полгода назад открыла свой кабинет. Столкнулась с новым типом родителей. Если раньше надо было ребенку помочь ликвидировать конкретные пробелы, то сейчас многие родители готовы платить деньги, чтобы только не слышать словосочетание «домашняя работа».

Для меня было шоком, когда мальчик в первом классе не мог в начале урока оторваться от игры на телефоне. Я взяла телефон, и у него началась истерика, реальная ломка. Страшна родительская манипуляция гаджетами. Пришлось много времени посвятить тому, чтобы во время уроков дети не вспоминали про телефоны.

Сегодня одной маме говорю: «Когда ж вы начнёте с дочерью читать? Ну стыдно уже вам авансом «тройки» ставить». Она мне смс присылает вечером: «Дайте нам телефон репетитора по английскому, нам надо английский учить!».

-- Ещё, наверно, повышенный контроль со стороны государства к тому, что, возможно, и не нужно так усиленно контролировать?

-- У меня пацаны баловались, один упал, головой ударился, всё нормально, мама тоже нормально – для того, чтобы убедиться ещё раз, свозила в травмпункт. Всё хорошо, но в полицию сообщили. Полиция – в школу. Директор – мне: что, нельзя было сказать, что упал не в школе, нам теперь три часа бумаги писать! Я: я не учу детей врать, напишем, ничего страшного. Орала потом три дня на меня: делай, как надо, не думай! (смеётся).

В кабинете моём учатся три класса, партам несколько лет, естественно, что они подубились уже. Директор решила за счёт моих родителей парты отремонтировать, пришла, начала детям выговаривать: вы парты испортили, поцарапали, теперь пусть ваши родители покупают в мебелькомплекте новую окантовку на парты и ремонтируют. А дети ей: неужели мы настолько глупые, чтобы свои парты портить? Молодцы!

Сейчас ко мне девочка-киргизка ходит, к школе готовимся, забавно говорит: «фелетавый». Классная. Думаю, отлично всё будет. Имя чудесное – Арууке.

 – Что-то значит же это имя?

--  «Красивая». Мы с ней посмотрели, она тоже не знала (улыбается).

Прошло полтора месяца. За это время российское государство начало свою «спецоперацию», из-за которой  у меня пропало желание заниматься «Крокодетством». Когда оно вернулось,  я обратился к Ирине с просьбой продолжить интервью. Но она ответила:

-- Не знаю, есть ли в этом смысл теперь? Я ушла из школы. Совсем. Так вышло. Это совсем другая история. Но иначе я поступить не могла. Нельзя позволять себя втаптывать в грязь, когда ты совсем не виноват. Всё нормально! Радуюсь новой жизни без начальников! Ты меня понимаешь. Мы ж водолеи. Понимаю, что это была моя последняя попытка вернуться в школу (улыбается). Всё! Никаких школ! Только сама, только вне школы.

-- Но, может, имеет смысл рассказать и об этом?

-- Наверное. Дичайшая история. С точки зрения нормального человека. О глупой директрисе, наглой родительнице и непослушной учительнице. Детей жалко. Они ещё не знают, что в 4 четверти меня не будет… Главное, что мои [кровные] дети сказали, что я всё сделала правильно и абсолютно права.

-- В чём же суть?

-- Первый класс. Девочка учится в 1 «б». Медицинской карты нет. Мама по каждой мелочи бегает к директору, рассказывает, какая у неё больная дочь, что они часто пропускают школу из-за тяжёлой болезни и кучи сопутствующих диагнозов у ребёнка.

Конец года. Учительница приходит к директору и говорит, что девочку перевести не может во 2 класс, так как практически весь учебный год она отсутствовала. Присутствующая при этом мама заявляет: «Вы что-то попутали! Мы были! Мы ходили в школу!»

Директор убирает из электронного журнала большую часть пропусков, переводит девочку ко мне во 2 класс. 

Мой первый вопрос во 2 классе: как аттестовывать будем? Директор: «Давай задания, пусть мама отправляет, по ним ставь оценки». Я: «Медкарта?» Директор: «Ну они же такие больные, она у них в поликлинике, на проверке».

До конца года медкарту мама так и не принесла. Ходили редко. Когда ходили, главным объектом недовольства была столовая. «Дочери нельзя молочку! Она плохо ест». Но при этом у девочки каждый день с собой молочный ломтик «Барни», аппетит нормальный. Когда не ходили, задания делали. Мама делала, дочь списывала. Каждый приход мамы за ребёнком сопровождался фразой: «Тебя Ирина Юрьевна сегодня обижала?» Девочка: «Нет». Мама: «А кто обижал?» Других вариантов быть не могло. Так пережили второй класс.

3 класс.  В сентябре мама проявила активность: «Я буду в родительском комитете, мы будем ходить на экскурсии, в театры, буду всё организовывать». Родители, понимая уже, что мама за фрукт, выбирают её в родительский комитет, поручают покупать необходимое в класс (бумажные полотенца, бумагу для рисования). Маме мало. Директор поручила проверять качество питания в столовой, мама обрадовалась, но дальше дело не пошло. 

Первая четверть, девочка идёт заниматься волейболом (один из диагнозов, со слов мамы, –эпилепсия). Кроме этого, просит директора отпускать по средам после 3-го урока на тренировку в другую школу. Позже стала забирать после 2-го. Директор разрешает.

Девочка пропускает школу. Иду к директору. Директор: «Она же больная». Принесли медкарту. В карте ни одного диагноза, озвученного мамой.  Девочка абсолютно здорова. Приносят справку. Два месяца отсутствия, диагноз «ОРВИ». Проходили 2 дня, исчезли. Месяц отсутствия, справка, диагноз «ОРВИ».

Новый охранник не пустил маму в школу, побежала жаловаться к директору. Директор пишет распоряжение пропускать, чтобы раздевать и одевать ребёнка (девочке 10 лет).

В расписании поменяли разово английский и русский местами. Бежит жаловаться, что её не предупредили. 

Глючит электронный журнал. Оценка по окружающему миру в дневнике [выставляется] 13 числа (по факту урока), в элжуре – 14 числа. Месяц [мама] бегала, выносила мозг завучам и директору. Не знаю, что уж она наговорила про меня за этот месяц. 

Обвинили, что занижаю оценки и что в классе дети обижают девочку. Написала объяснительную и попросила провести независимую оценку знаний ребёнка и психологическое тестирование класса на предмет взаимоотношений. Оценку знаний проигнорировали. На урок пришла агрессивно настроенная завуч – смотреть взаимоотношения детей. Понравилось так, что [она] сняла фильм и за перемену смонтировала, поместила во все учительские группы и на страницу школы в Инстаграм [(запрещённую нынче соцсеть)], но через два дня убрала: видимо, нельзя (улыбается).

Приходит мама ко мне после уроков, не помню повод, и с порога: «Вы тут все меня боитесь!»  Я: «Не льстите себе, меня ничем в этой жизни уже не напугать».

Конец третьей четверти. Девочка была [в школе] за четверть 7 дней в общей сложности. В те дни, когда была, письменные работы выполняла на «2». Чтобы не обижать ребёнка, оценки не ставила, отдавала домой – поработать над ошибками. Не аттестовала по русскому и математике. Мама побежала жаловаться уполномоченному по правам ребёнка и в Министерство образования края на то, что ребёнка унижаю, специально не аттестовала. Это то, что мне сказала директор.

Вызывает [меня] директор и с порога орать: «Вы нам всем создали проблемы!» Я: «Не смейте на меня орать! И проблемы создали вы, когда маме позволили сесть на шею».

Весь день ко мне бегали то директор, то завучи, пытаясь внушить, что я подставила всю школу, что им теперь из-за меня влетит, что могла бы и поставить оценки. В итоге я написала заявление и сказала: «Идите вы все вместе строем…». Повернулась и ушла. Непедагогично. Зато честно.

Тут же в элжуре [у девочки] в пустых клетках по математике и русскому появляются оценки…

– Знакомая история. Где пытаются рулить чиновники, часто страдают дети.

-- Да, обидно за деток. Но и оставаться [работать в школе] – себя не уважать. Отношение такое, потому что учителя, как рабы, дают над собой издеваться.

-- Ира, всё же, пожалуйста, ответь, по возможности, на все мои вопросы. И расскажи, чем собираешься заниматься теперь.

-- Хорошо. Если это кому-то может быть интересно (улыбается).

Чем планирую заняться? По совету Д. Медведева, возвращаюсь в бизнес. В наше нестабильное время необходимо иметь несколько источников дохода. Что я и делаю. Вот уже 4 года имею небольшой, но стабильный доход в одной из сетевых компаний… Цены в ней не выросли, поставки стабильны. Есть инвестиционные счета с растущими процентами, резерв на то время, когда Ксения и Тимофей (младшие дети Ирины. – Н.Щ.) станут студентами. Научилась и этому. Так как спрос на хороших репетиторов существует всегда, в июле 2021 года убедила дочь Алёну, преподавателя английского языка, открыть свой кабинет рядом с домом. Открыли, оснастили, трудимся. Я готовлю детей к школе, помогаю восполнять пробелы по программе начальной школы, выполняем с детьми домашние задания. Алёна обучает английскому языку взрослых и детей. Работаем стабильно и успешно. Закрылась одна дверь, открывается новая. В планах у нас дочерью создание своего бизнеса, связанного с разработкой и реализацией уникальных  пособий для детей дошкольного возраста.

В школу ни я, ни Алёна больше не рвёмся.

-- Понимаю. Составляете здоровую альтернативу государственной системе образования. Алёна тоже успела потрудиться в школе?

-- Да, ей не много хватило. Она работала в прогимназии …, [где] её постоянно вместо английского то на продленку кидали, то учителя подменить, – говорили, что в начальной школе он [(английский язык как учебный предмет)] не так и важен. Отработав год, они с подругой поехали в Турцию отдыхать – вернулась загоревшая, счастливая. А на педсовете кто-то из бабок ляпнул: у неё родители богатые, в Турции вон отдыхает, мы там ни разу не были, зачем ей доплачивать как молодому специалисту, лучше нам, стажистам, пусть больше платят. После этого ушла Алёна в частный английский детский сад методистом, откуда её уже 10 лет не отпускают.

-- Знакомо. Ресентимент от педагогики рулит.

-- Как всегда... Не лезь, ибо... Неправильные мы педагогини (смеётся).

-- Зато опыт. Хорошо, что есть альтернативы. И своя голова на плечах.

-- На англичанок маман моя наехала, [в результате] быстро под дочь сделали группу дополнительную по субботам, куда дитятко ни разу не пришло, и по английскому «5» поставили. И все рады (смеётся). А мы какие-то не такие...

-- Что за мама такая, что всех прогибает?

-- Мама поняла, что можно прогибать директора, а директор строит подчинённых, берёт ором. Любимая фраза мамы «вы же знаете, кто мой папа?» Понятия не имею, кто её папа, но, думаю, тип мерзкий. 

Мне все говорят: ты же понимаешь, что мама больная на всю голову? Я-то понимаю, но не понимаю, почему директор ещё более больная на всю свою волшебную голову, раз до сих пор не пресекла это. Директор боится, что на неё побегут жаловаться из-за чего-нибудь. Но она не понимает, что рано или поздно это будет. Аппетиты растут, как у бабки из сказки о рыбаке и рыбке.

-- Да, увы. Всё нынче держится на страхе.

-- Я ушла, мне звонит коллега, с которой дружим много лет, и спрашивает: «Ты не боишься, у тебя же дети? Как без зарплаты?» Ответила, что не боюсь, не такое проходили. Позвонила на следующий день и сказала, что я права, нечего угождать сумасшедшим.

-- Все бы ещё это понимали.

-- Теперь у меня появилось время читать. Ксения снабдила книжками своими (улыбается). Читаю Брэдбери.

А [в школе] родителям и детям врут, что я на больничном, родители пишут, спрашивают, как моё самочувствие. Молчу. Не хочу ничего отвечать.

-- «Не дождётесь» отвечай.

-- Не, они не виноваты, они хорошие.

-- Это да. Пусть передадут это тем, кто врёт.

-- Вчера у Т. День рождения был, 10 лет, и мама его спрашивала, буду ли я в школе, так как Т. очень этого хотел…

Почему Егор поместил фото на аватарку? Наверное, потому, что каждый из нас старается сохранять в памяти самое лучшее. Был такой флешмоб во ВКонтакте: надо было разместить любимое школьное фото, и все одноклассники, не сговариваясь, выставили это. Егор оставил его. Видимо, дорого оно ему, то время. Лёгкое, весёлое и интересное.

Чем отличаются учителя? Сейчас, в большинстве своём, в школе работают учителя, зависимые финансово. У кого-то кредиты, ипотека, кто-то в одиночку воспитывает ребёнка, загруженные массой ненужных бумажек, отчётов. Администрация пользуется этим. По принципу «куда они денутся?» В 90-е годы задерживали зарплату, но было желание идти в школу, была вера в то, что всё наладится, администрация школы ценила учителей, поддерживала. В нынешнее время складывается впечатление, что учителя работают по инерции.

-- Согласен. По инерции, как зомби.

-- Современные родители? Изменилось отношение к учителям у молодых родителей. К учителю потребительское отношение.  Учитель = обслуживающий персонал. 

Учитель должен, должен, должен... У меня была ситуация, когда я маме не выслала домашнее задание, так как приучала детей самостоятельно его записывать. Я не состою в чатах класса. Так эта мама, со слов родителей, два месяца перемывала мне кости в чате. Другой маме не понравилось, что оценка в дневнике стояла по факту проведения урока, а в элжуре (из-за сбоя) – на следующий день. Нескончаемый вынос мозга, жалобы завучам и директору. И такие ситуации достаточно часты, практически в каждом классе. Постоянное стремление показать власть над учителем.

Абсолютное безразличие к тому, как учится ребёнок. Как репетитор [я] столкнулась с тем, что появилось много родителей, которые готовы платить деньги, только чтобы даже не вникать в учебные дела детей, чтобы кто-то занимался этим вместо них.

Мешает в работе стремление родителей «поставить на место» учителя, завуча, директора, показать свою власть, стремление всех контролировать и всеми управлять. Изменилось отношение администрации школ. Видимо, из-за большей конкуренции, каждый администратор боится потерять своё место, старается угодить родителям, даже если они не правы. Учителя же вытерпят всё.

-- А про различия детей современных и прежних?

-- Современным детям очень не хватает любви и внимания родителей. В борьбе со школой родители часто забывают о том, что в центре внимания должен быть ребёнок. А он где-то за бортом. 

Была ситуация. Мальчик плохо учится, домашку не делает, мама ребёнком не интересуется. После уроков оставила его поговорить. Начала: ты же умный мальчик, можешь хорошо учиться, вспомни, каким ты был в 1 классе, даже читать и писать не умел, а сейчас ты так здорово решаешь задачи, пишешь красиво, читаешь лучше многих. Почему не стараешься? Ребёнок: «А я маме не нужен, она или с братом, или в телефоне». Обняла мальчишку, он заплакал: «Она меня даже не обнимает никогда».

-- Ира, но неужели раньше этого не было? Всегда детям в России не хватало любви и внимания родителей, мне кажется. Только раньше дети менее открытыми были да ритм жизни потише, вот психика и справлялась лучше с этим, ну и не знали все многого. Может, есть какие ещё отличия? Из-за гаджетов, например.

-- Раньше внимания детям было меньше, потому что пахали родители, чтоб было «не хуже, чем у других», материальными вещами пытались компенсировать любовь и заботу. Росли детки, которым все и всё должны. Теперь они [сами] стали родителями. Им так же все должны, а им плевать на всё, в том числе на собственных детей. Не научены любви и доброте. Не все, конечно, но достаточно много таких. Это я так вижу, не знаю, может, и ошибаюсь, но прям чётко просматривается эта связь в школе. 

Сейчас ещё нередко вместо родителей ходят в школу бабушки, решают все вопросы тоже бабушки. Родители порой и не знают, как дела у ребёнка. А бабушки и своих чадушек оберегают, и внуков на шею сажают. Бабушки за внуками портфели таскают. Спрашиваю: «Зачем вы это делаете, он же большой?» Бабушка: «Ой, он устаёт, я лучше сама…» А дитятко с бабушку ростом. 

Страшно просто. У меня в школе дети всегда приходили пообниматься. Заболела как-то, а мне соцпедагог пишет: «Вас нет в школе, и детям обниматься не с кем». Во время карантина директор как-то за это мне даже замечание  сделала. А современным детям реально не хватает просто участия, тепла, любви. Очень не хватает. Боюсь даже подумать, что с ними будет без этого, плюс ещё и гаджеты. Поколение киборгов…

-- С тобой обнимались или друг с другом? 

-- И со мной, и друг с другом. В классе вообще часто звучало: «А давайте пообнимаемся?» И обнимали, кто кого хочет обнять.

-- Учительница изо Оля Володина в «лихие 90-е» твой класс выделяла как самых дружных детей, тот самый, где Егор был.

-- И нынешний мой класс всегда выделяли как самый дружный, самые отзывчивые дети. Жаль их.

-- От личности учителя всё зависит в первые годы учёбы. И вот что делать? Как сохранять в школе неравнодушных и грамотных учителей начальных классов?

-- Личности в школе не нужны, нужны послушные тётки (улыбается). [Поэтому] никак. Увы. В муниципальной школе это нереально. Образ мышления слишком узок.

-- Но если представить, что ты министр образования при приличном президенте. Что бы ты сделала?

-- «Таких не берут в космонавты» (смеётся).

-- Ну тогда представить, что ты советник. Александр Асмолов и не мечтал, но при министре Днепрове стал же советником. Были времена…

-- Более 20 лет назад я недолго работала в «Единой России» руководителем по Железнодорожному району, при смене режима, и власти мне сказали: «Нам не нужны умные, нам нужны послушные». Контракт закончился. Так и во всём. Хоть дали понять, что умная (смеётся).

-- Сейчас, конечно, умные не нужны. Но если вдруг всё поменяется, и они (то есть вы, умные) снова понадобятся, что бы ты сделала в школе в первую очередь?

-- Будущее я вижу только в хороших частных школах, увы!

-- Может, и не увы, а к счастью! И чем нормальный Минобр может им помочь?

-- Не мешать! У нас есть замечательная школа «Маяк», в Удачном, Оля  и Дима Хренковы на свои деньги построили. Лучший пример, который может быть. Люди живут этим, горят, собирают рядом с собой таких же заряженных, вот где пример и образец настоящей ШКОЛЫ.

-- Что тебе помогает не падать духом? 

-- Любовь к детям, умение зарабатывать деньги вне школы, быть внутренне свободной.

Я ушла из школы. У меня есть свой образовательный кабинет, нет начальников, есть надёжная команда, место, где я могу теперь больше себя реализовывать, больше помогать детям быть успешными. 

Жизнь продолжается!

Беседовал Николай ЩЕРБАКОВ

Та самая фотография с аватарки